Несмотря на огромный вклад, внесённый Марьям Чентиевой в развитие образования и науки Чечено-Ингушетии, её многогранная жизнедеятельность остаётся малоизученной. И только недавно в печати стали появляться очерки о ней известных мастеров пера Чеченской Республики . Мы же, со своей стороны, впервые постараемся восстановить биографию этой замечательной женщины, опираясь на новые сведения, полученные из недавно выявленных архивных документов. Марьям родилась в 1915 году, в семье урусмартановца Джаца Чентиева, происходившего из гара Аппаз-неке (Iаппаз-некъе),тайпа гендаргеной . В конце 1899 года Джаца проживал в 12 квартале (чеч. «куп») села Урус-Мартан .
Отец Марьям скоропостижно скончался в конце 1914 года, когда она ещё не появилась на свет. Марьям была единственным ребёнком в семье Чентиевых. Её мама, татарка Залихан Магометовна Чентиева, 1885 года рождения , после смерти мужа осталась без кормильца, и вся тяжесть по содержанию и воспитанию ребёнка легла на её плечи. Марьям Чентиева позже напишет в своей автобиографии: «После смерти отца мать продолжала заниматься крестьянством и батрачила на богатых в ауле (стирала, полола на поле и т. д.), за что ей давали лошадь вспахать свой клочок земли. Так продолжалось до Октябрьской революции. После революции, в 1921 г. мать переехала в Грозный. Здесь женотдел устроил [её] на учебу в губсовпартшколу. После окончания [обучения] все время она работала … среди женщин». Залихан Чентиева имела 5 классов образования и профессию текстильщика. С 1922 года была служащей и являлась женским организатором. В 1924 году стала членом ВКП(б). В конце 30-х – начале 40-х гг. ХХ века Залихан Чентиева занимала должность заведующей Грозненским городским собесом. С 1937 года получала пенсию по выслуге лет.
В десятилетнем возрасте мать отдала Марьям Чентиеву на воспитание в детский городок в селе Асламбековское Чеченской Автономной области. Здесь Марьям училась с 1925-го по 1928-й годы, показала хорошую успеваемость и была направлена на подготовительные курсы в индустриальный политехникум, в город Махачкалу. За активную работу в культпоходе ЦИК Дагестана в 1930 году наградил юную студентку грамотой. А после успешного окончания техникума в январе 1930 года пятнадцатилетняя Марьям вернулась в г. Грозный и начала свою трудовую деятельность в облисполкоме в должности инструктора по работе среди женщин. В том же году она вступила в ВЛКСМ.
Областной комитет партии оценил интеллектуальные и организаторские способности молодой горянки и в декабре 1931 года направил её на учёбу в Москву, в Академию коммунистического воспитания имени Н. К. Крупской. В этом высшем педагогическом учебном заведении СССР Марьям Джецовна в 1934 г. закончила два курса внешкольного (дошкольного) факультета. Окончить полный курс обучения она не смогла в связи с тем, что Академию в том же 1934 году перенесли в Ленинград и преобразовали в Коммунистический педагогический институт им. Н. К. Крупской.
Марьям Чентиева хотела остаться в Москве, поэтому в 1934 году перевелась в аспирантуру Центрального научно-исследовательского педагогического института национальностей по специальности «языковед». В этом же вузе был аспирантом её односельчанин – красивый и статный юноша Хасмагомед (Магомед) Магомаев. Позже он занимал должность редактора чеченской газеты «Серло» («Свет») и был директором театра. Молодые с первого же дня знакомства понравились друг другу. Гордая и своенравная горянка была польщена вниманием, оказываемым ей тактичным и интеллигентным земляком. До тех пор отказывавшая всем парням в особом внимании, Марьям оказалась беспомощной перед своими чувствами по отношению к симпатичному и эрудированному Хасмагомеду. Поэтому она через какое-то время выразила свое молчаливое – как истинная горянка – согласие выйти за него замуж. Бракосочетание состоялось там же, в Москве, в 1934 году. Молодые супруги проживали в столице по улице Садово-Спасской . А в 1935 году у них родилась дочь Зулай (Зоя).
В доме Хасмагомеда и Марьям частыми гостями были представители передовой чечено-ингушской интеллигенции из числа студентов московских вузов и должностных лиц, нашедших применение своим способностям в столице, и чиновники, приезжавшие с Кавказа в служебные командировки. В числе их были Муслим Гайрбеков, Магомет Мамакаев, Ваха Татаев, Нурдин Музаев, Хасан Исраилов, Майрбек Шерипов и Абдурахман Авторханов. Последний упоминает в своих воспоминаниях о встрече с Марьям Чентиевой в Москве . Гости всегда оставались довольными хлебосольством и кавказской гостеприимностью молодой супружеской четы.
В августе 1936 года Марьям Джецовна Чентиева закончила аспирантуру, и их семья переехала в Чечню. С сентября того же года она устроилась научным работником в Чечено-Ингушском научно-исследовательском институте языка, истории и литературы (ЧИНИИ). С октября 1937 по июнь 1938 года Марьям исполняла обязанности директора ЧИНИИ. В эти годы она показала свои высокие организаторские способности и умение работать на руководящей должности. Также, в 1937 году М. Д. Чентиева написала свою первую научную статью по языкознанию, которая называлась «Вопросы яфетической теории по материалам чечено-ингушского языка» . В 1938 году был издан «Чечено-русский словарь», составленный ею. В этих работах Марьям обнаружились зачатки её выдающегося таланта в области языкознания.
С сентября 1938-го по май 1940-го года она заведовала языковым сектором Чечено-Ингушского научно-исследовательского института. Результатом дальнейшей продуктивной работы Чентиевой стал учебник «Грамматика чеченского языка», выпущенный в нескольких частях в 1940-1941 годах, в соавторстве с другими учёными-языковедами.
В июле 1939 года Марьям Чентиева стала членом пленума Молотовского КСМ, и решением Молотовского райкома ВКП(б) города Грозный была принята кандидатом в члены партии. Ровно через год она получила свой партбилет и стала членом ВКП(б). Грозненским городским советом 24 декабря 1939 года М. Д. Чентиева была избрана депутатом и членом горисполкома. В это время она проживала по адресу: г. Грозный, проспект Революции, дом 5-го жилстроя, 4-ый подъезд, кв. 29 . В том же доме проживала семья молодого профессора Абдурахмана Авторханова. Его жена Сапият Курбанова (1911 г. р.), тоже была одной из образованных чеченских женщин того времени. Здесь Сапият родила Абдурахману двух дочерей: Зару (1932 г. р.) и Камету (1940 г. р.).
В мае 1940 года прогрессивная и в высшей степени образованная девушка-горянка Марьям Чентиева была назначена народным комиссаром просвещения ЧИАССР. Совсем ещё молодой, в свои 25 лет, Марьям не только удалось достичь такой головокружительной вершины карьерного роста – она к тому же оказалась очень способным и энергичным чиновником.
Чентиева вступила в свою должность в самое сложное и ответственное время, когда письменность чеченского и ингушского народов переводили с латинизированного алфавита – на русский. В 1938 году, для выполнения этой задачи, из Института языка и письменности народов СССР в Чечено-Ингушетию был приглашён профессор Николай Феофанович Яковлев. Под его председательством была создана комиссия, которая в 1938 году утвердила новый алфавит.
В своей работе Марьям Чентиева отмечает, что «после принятия новых алфавитов нужно было составить орфографию» . Это означало, что теперь необходимо проработать и перепечатать все школьные учебники и методические программы. Такая деятельность требовала от руководителя просвещения республики большой ответственности и упорства. Ведь вся грамматика, существовавшая до 1938 года, в корне менялась на совершенно новую. И надо признать, Марьям Чентиевой удалось успешно справиться с поставленной задачей. Она сама подключилась к работе Н. Ф. Яковлева, привлекла Х. Э. Яндарова, А. Г. Мациева, Х. Г. Гугиева и ряд других именитых чечено-ингушских языковедов, в том числе совсем ещё юного «самородка»Зайнди Джамалханова. В результате, в 1940-1942 годах комиссией были изданы такие своевременные труды, как «Русско-чеченский словарь», «Синтаксис чеченского литературного языка», «Грамматика чеченского языка», «Орфографический словарь чеченского языка» и т. д. Кроме того, вся школьная литература, в полном соответствии с планом была переведена на новую графику.
В 1941 году началась Великая Отечественная война. Немцы наступали на всех фронтах. В эти тревожные дни,пройдя через страшные испытания советской репрессивной машины, за недоказанностью вины был наконец освобождён из заключения Абдурахман Авторханов, добрый приятель Марьям Чентиевой. Будучи наркомом просвещения, она нашла в себе смелость предложить ему должность в аппарате своего наркомата. Но осторожный Абдурахман попросил устроить его на работу в родном селе Нижний Наур. В конце концов, потерявший надежду избавиться от преследований органов госбезопасности, Авторханов в 1942 году эмигрировал из страны.
16-28 октября 1942 года в НКГБ ЧИАССР поступили доносы на Марьям Чентиеву, обвинявшие её в укрывательстве от сотрудников наркомата госбезопасности и участии в переброске на сторону немцев «видного националиста, профессора Авторханова Абдурахмана». Кроме того, по агентурным донесениям, ей вменялось в вину поддерживание связи «с главарём повстанческой организации – Шериповым Майрбеком». На неё было заведено уголовное дело. Чентиеву исключили из партии и арестовали в ноябре 1942 года. Воздушным путём, над линией фронта, её доставили в Москву. Следствие проводилось в НКВД СССР. Однако грамотная и способная отстаивать свои права Марьям доказала обвинителям свою невиновность. В итоге, в мае 1943 года, спустя семь месяцев после задержания и страшных истязаний в заключении она была освобождена из-под стражи .
Вернувшись в Грозный, Марьям Чентиева полгода оставалась безработной и находилась на иждивении своей матери. Чтобы не подвергать опасности мужа, ставшего известным в республике журналистом, ей пришлось подать на развод. Исключённая из партии и потерявшая всё, эта женщина перенесла тяжёлую депрессию. Но трудности только закалили её дух. В ноябре 1943 года Марьям вернулась к службе на руководящей должности и стала заместителем директора по педагогической части Театра юного зрителя (ТЮЗ).
Однако чекисты не были бы чекистами, если бы могли смириться с оправданием бывшей подследственной. Тем более, что Марьям Чентиева в начале 1944 года проявила своё недовольство по поводу планировавшегося в высших эшелонах власти выселения вайнахов в Среднюю Азию. Народный комиссар госбезопасности ЧИАССР полковник Рудаков, со свойственным ему хладнокровием, 18 февраля 1944 года утверждает представленное ему на подпись постановление на арест, состоявшее из таких процессуальных формальностей: «Гор. Грозный, февраля 1944 г. Я, начальник 3 отделения 2 отдела НКГБ Чечено-Ингушской АССР майор госбезопасности Филиппов, рассмотрев поступившие в НКГБ Чечено-Ингушской АССР материалы о преступной деятельности Чентиевой Марьям Джец., 1915 года рождения, уроженка сел. Урус-Мартан, Урус-Мартановского района ЧИАССР, чеченка, б/партн., работает зам. директора ТЮЗа, проживает по Тенгинской 35/53. НАШЕЛ: Чентиева в 1942 году принимала активное участие в укрытии от органов НКГБ и переброске на сторону немцев известного буржуазного националиста, изменника родины, профессора Авторханова. В настоящее время поддерживает связь с буржуазно-националистическим подпольем. На основании вышеизложенного – ПОСТАНОВИЛ: Чентиеву Марьям Джец., проживающую: г. Грозный, Тенгинская 35/53, подвергнуть аресту и обыску. Следователь – начальник 3 отд. 2 отдела НКГБ ЧИАССР майор госбезопасности Филиппов (подпись). СОГЛАСЕН: Нач. след.части – зам. начальника 2 отдела НКГБ ЧИАССР майор госбезопасности Куляшов (подпись)».
19 февраля 1944 года прокурор ЧИАССР с не меньшим равнодушием санкционировал арест М. Д. Чентиевой .
Спустя девять месяцев после окончания первого уголовного преследования Марьям снова очутилась по ту сторону свободы. На этот раз она была арестована 22 февраля 1944 года, за день до всеобщего выселения чеченцев и ингушей. Постановление об избрании меры пресечения состояло из следующих откровений: «Гор. Грозный, февраля 1944 г. Я, начальник 3 отделения 2 отдела НКГБ Чечено-Ингушской АССР майор госбезопасности Филиппов, рассмотрев поступившие в НКГБ Чеч.-Инг. АССР материалы о преступной деятельности Чентиевой Марьям Джец., год рождения – 1915, место рождения – сел. Урус-Мартан, того же района ЧИАССР, место работы и должность – зам. директора Театра юного зрителя, парт. – б/партийн., образование – высшее, нац. – чеченка, гр-во СССР, семейное положение – незамужняя, адрес – г. Грозный, Тенгинская 35/53. НАШЕЛ, что Чентиева подозревается в преступлениях, предусмотренных ст. 58 п. 10 ч. 2-я и п. 11 УК РСФСР и, принимая во внимание, что Чентиева, находясь на свободе, может повлиять на ход следствия и суда, руководствуясь ст. ст. 155 и 158 УПК РСФСР, ПОСТАНОВИЛ: мерой пресечения способов уклонения от следствия и суда в отношении Чентиевой Марьям Джец. избрать содержание под стражей в Грозненской тюрьме» .
Вершители судеб опять не могли найти веских доказательств вины Марьям Чентиевой. Чего только они не пытались ей пришить и какие только изуверства не применялись в отношении этой хрупкой женщины, чтобы добиться от неё признательных показаний. Каким образом сталинская инквизиция фальсифицировала факты и губила судьбы людей, нам расскажет эта любопытная справка на арест: «Чентиева Марьям Джец. – 1915 года рождения, урож. аула Урус-Мартан, того же района ЧИАССР, чеченка, беспартийная, дочь князя … проживает: гор. Грозный, ул. Розы Люксембург, № 33/53.
Чентиева разрабатывается по делу – формуляр, по подозрению в принадлежности к буржуазно-националистическому подполью в Чечено-Ингушетии.
Материалы дела свидетельствуют о том, что Чентиева, имея антисоветские, националистические настроения, поддерживала и поддерживает тесную связь с националистическими элементами.
Ещё в 1942 г., работая в должности наркома просвещения ЧИАССР, Чентиева принимала активное участие в укрытии от органов Советской власти находившегося тогда на нелегальном положении видного националиста, профессора Авторханова Абдурахмана и оказала ему содействие в переброске его на сторону немцев. (Показания И. М. – от 16.Х-42 г. и М. З. от 28.Х-42 г.).
Одновременно с этим Чентиева, по данным «СПАРТАК» и показаниям И., поддерживала связь в 1942 г. с главарём повстанческой организации – Шериповым Майрбеком.
В беседах со своими близкими Чентиева высказывала резкие националистические взгляды. Так, например: выражая возмущение по вопросу полученного ею в 1942 г. выговора по партийной линии, говорила: …«Я не дождусь, когда наступит переворот, когда русским будет положен конец, когда им будет запрещено приезжать сюда и откармливать здесь своих жён, самих себя и осуществлять гонение на чеченцев и ингушей». (Агент «СПАРТАК» – от 16.Х-42 г.).
Наряду с этим, Чентиева развалила работу народного просвещения в Чечено-Ингушетии.
В ноябре 1942 г. Чентиева была арестована органами НКВД ЧИАССР. Следствие велось в НКВД СССР; в мае 1943 г. из-под стражи была освобождена. Прибыв после ареста в Чечено-Ингушетию, Чентиева снова начала концентрировать вокруг себя лиц из среды националистов.
13 января 1944 г. литером «М» был зафиксирован разговор Чентиевой с неизвестным из аула Урус-Мартан. На вопрос Чентиевой: «что делать и как избежать надвигающейся опасности?», неизвестный ответил: «Если только действительно будут выселять, то в Чечне поднимется такая буча, что не рады будут. Кое-что в этом направлении уже сделано».
Чентиева сказала в ответ, что это правильно, что так и нужно поступить.
На основании изложенного Чентиева подлежит аресту.
Зам. нач. 2 отдела НКГБ ЧИАССР майор госбезопасности (Куляшов).
«СОГЛАСЕН»: Народный комиссар госбезопасности ЧИАССР полковник госбезопасности (Рудаков).
« » февраля 1944 г.» .
Несмотря на изощрённые методы фабрикации обвинений, следственное дело Чентиевой опять развалилось. В этом была немалая заслуга сотрудника, ведущего следствие. Марьям Чентиеву спасла её необыкновенная красота. Она понравилась следователю, и тот решил помочь ей выбраться из неволи. Позже Чентиева вспоминала его слова, обращённые к ней: «Марьям, Вы умная, красивая и стройная женщина. Мне будет очень жаль, если с Вами что-то случится. Поэтому направьте все свои силы и возможности на то, чтобы как можно скорее добиться освобождения. Иначе Вас здесь погубят» .
Начальник 3 отделения 2 отдела УНКГБ Грозненской области, старший лейтенант госбезопасности Барынин, сменивший Филиппова, 28 июня 1944 года издал постановление о продлении срока следствия. Он мотивировал своё решение следующими обстоятельствами: «Чентиева арестована 22 февраля 1944 года, на основании материалов, свидетельствующих о её связях с националистическим подпольем быв. Чечено-Ингушетии, а также её антисоветских настроениях и высказываниях, одобрявших повстанческие тенденции некоторой части чеченцев и ингушей, в связи с их переселением.
В процессе следствия добыты некоторые материалы об антисоветской деятельности Чентиевой. Однако в связи с переселением чеченцев и ингушей необходимая документация фактов антисоветских и националистических проявлений Чентиевой не закончена.
По делу необходимо допросить в качестве свидетелей: Магомаева Магомеда , Мальсагова Дашлако, Дукузова Магомеда, переселённых в Среднюю Азию. Принимая во внимание, что срок следствия по делу и содержания под стражей обвиняемой Чентиевой истёк, руководствуясь ст. 116 УПК РСФСР – ПОСТАНОВИЛ: через прокурора Грозненской области ходатайствовать перед прокурором РСФСР о продлении срока следствия по след. делу №169 по обвинению Чентиевой Марьям Джец. – сроком на один месяц, т.е. до 22 июля 1944 года» .
Однако тот же Барынин спустя две недели вынужден был констатировать: «В процессе следствия факты одобрения повстанческих тенденций, а также связь с националистическим подпольем Чентиевой не подтвердились. Имеющихся материалов для привлечения Чентиевой к уголовной ответственности недостаточно». На основании вышеизложенного Барынин постановил: «Следственное дело № 169 по обвинению Чентиевой Марьям Джец., в порядке ст. 204 п. «б» УПК РСФСР, дальнейшим производством прекратить, арестованную Чентиеву из-под стражи освободить». Это постановление 12 июля 1944 года было утверждено начальником Управления НКГБ ГО полковником госбезопасности Ендаковым . На основании этого документа, в июле 1944 года Марьям Чентиеву выпустили из заключения .
В момент освобождения Чентиевой чеченцы и ингуши были уже высланы в Казахстан и Киргизию. Только её мама Залихан, благодаря своему татарскому происхождению, не была выслана и продолжала жить с внучкой Зоей (Зулай) у своих родственников в г. Грозном. После освобождения Марьям тоже проживала в Грозном, но тоска по своему народу заставила её в октябре 1944 года вместе с семьёй переселиться в Казахстан.
В ноябре 1944 года они прибыли в село Каскелен Каскеленского района Алма-Атинской области Казахской ССР. Здесь Чентиева с декабря 1944 года по октябрь 1945 года работала заместителем директора детского городка по учебной части . Её способности на этой должности вскоре были оценены начальством. В октябре 1945 года Марьям Чентиевой предложили должность заведующей детским садом №66 Казминпроса Сталинского района г. Алма-Ата. В административном центре Казахской ССР перспективы были лучше, чем в селе, поэтому она, не задумываясь, переселилась в город Алма-Ату и с 10 октября 1945 года возглавила это дошкольное учреждение.
В столице Казахстана Чентиевы проживали по адресу: 13 линия, дом 5 и были зарегистрированы в 19-ой спецкомендатуре . Дочь Марьям – Зулай Магомаева пошла в 1 «г» класс Алма-Атинской школы № 55 им. В. П. Чкалова.
8 января 1945 года за подписями заместителя председателя Совета Народных Комиссаров Союза ССР В. Молотова и управляющего делами Совета Народных Комиссаров Союза ССР Я. Чадаева вышло Постановление СНК СССР № 35 «О правовом положении спецпереселенцев». Этот документ состоял из следующих пунктов:
Спецпереселенцы пользуются всеми правами граждан СССР, за исключением ограничений, предусмотренных настоящим Постановлением. Все трудоспособные спецпереселенцы обязаны заниматься общественно полезным трудом. В этих целях местные Советы депутатов трудящихся по согласованию с органами НКВД организуют трудовое устройство спецпереселенцев в сельском хозяйстве, в промышленных предприятиях, на стройках, хозяйственно-кооперативных организациях и учреждениях.
За нарушение трудовой дисциплины спецпереселенцы привлекаются к ответственности в соответствии с существующими законами.
Спецпереселенцы не имеют права без разрешения коменданта спецкомендатуры НКВД отлучаться за пределы района расселения, обслуживаемого данной спецкомендатурой. Самовольная отлучка за пределы расселения обслуживаемой спецкомендатуры рассматривается как побег и влечёт за собой ответственность в уголовном порядке. Спецпереселенцы – главы семей или лица, их заменяющие, обязаны в 3-дневный срок сообщать в спецкомендатуру НКВД о всех изменениях, происшедших в составе семьи (рождение ребёнка, смерть члена семьи, побег и т.д.). Спецпереселенцы обязаны строго соблюдать установленный для них режим и общественный порядок в местах расселения и подчиняться всем распоряжениям спецкомендатур НКВД. За нарушение режима и общественного порядка в местах расселения спецпереселенцы подвергаются административному взысканию в виде штрафа до 100 руб. или ареста до 5 суток» .
В такие суровые условия, сродни американским индейским резервациям позапрошлого века, были загнаны все без исключения репрессированные народы. Ежемесячная явка спецпереселенца в комендатуру для росписи в контрольном листе была обязательна. Опоздание приравнивалось к побегу.
Марьям Чентиева, 6 сентября 1947 года, в 5-ом ГОМ МВД г. Алма-Ата получила новый паспорт V-ПХ № 673546. В нём она изменила дату рождения на 1917 год . В следующем 1948 году, закон по отношению к репрессированным народам стал более жесток. 26 ноября 1948 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдалённые районы СССР в период Отечественной войны».
Текст этого печально известного указа был более, чем суров: «В целях укрепления режима поселения для выселенных Верховным органом СССР в период Отечественной войны чеченцев, карачаевцев, ингушей, балкарцев, калмыков, немцев, крымских татар и др., а также в связи с тем, что во время их переселения не были определены сроки их высылки, установить, что переселение в отдалённые районы Советского Союза указанных выше лиц проведено навечно, без права возврата их к прежним местам жительства.
За самовольной выезд (побег) из мест обязательного поселения этих выселенцев виновные подлежат привлечению к уголовной ответственности. Определить меру наказания за это преступление в 20 лет каторжных работ.
Дела в отношении побегов выселенцев рассматриваются в Особом Совещании при Министерстве внутренних дел СССР.
Лиц, виновных в укрывательстве выселенцев, бежавших из мест обязательного поселения, или способствовавших их побегу, лиц, виновных в выдаче разрешения выселенцам на возврат их в места их прежнего жительства, и лиц, оказывающих им помощь в устройстве их в местах прежнего жительства, привлекать к уголовной ответственности. Определить меру наказания за эти преступления – лишение свободы на срок до 5 лет».Указ подписали председатель Президиума Верховного Совета СССР Н. Шверник и секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. Горкин .
Марьям Чентиева задним числом, 10 января 1949 года, была ознакомлена с этими кошмарными документами. Как и все рядовые представители репрессированных народов, она тоже ежемесячно была обязана расписываться в контрольном листе, удостоверяя комендатуру о своём присутствии по месту поселения .
В 1950 году, в Алма-Ате Марьям Чентиева вышла замуж за Халида Уцаевича Арсанукаева, 1907 г.р., уроженца аула Эзихой Итумкалинского округа Чеченской Автономной области. Арсанукаев в 1932 году, в Москве, окончил Коммунистический университет трудящихся Востока им. Сталина. С июля 1950 по май 1952 года работал в должности старшего агронома Министерства хлопководства КазССР. Он был младшим братом известного чеченского деятеля Иналука Уцаевича Арсанукаева-Дышнинского. Брак Марьям Чентиевой и Халида Арсанукаева был юридически зарегистрирован, но с ноября 1952 года они разошлись.
После смерти Сталина в 1953 году начались некоторые послабления в отношении спецпереселенцев. 13 июля 1954 года был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 года “Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдалённые районы Советского Союза в период Отечественной войны». Спустя три дня после этого вышел приказ МВД СССР № 00597 «О снятии некоторых ограничений в правовом положении спецпереселенцев». Отныне лица, занимающиеся общественно полезным трудом из числа репрессированных народов, имели право проживания в пределах региона, куда были высланы, а по служебным командировкам право свободного передвижения в любой пункт страны. Теперь обязательная явка спецпереселенцев на регистрацию в органы МВД была установлена один раз в год.
Марьям Чентиева 14 августа 1954 года даёт расписку о том, что ей объявлено о предоставлении права проживания в пределах Казахской ССР и при изменении места жительства, она обязуется «перед выездом сняться с учёта, а по прибытию на новое место жительство немедленно встать на учёт в органах МВД» .
Дочь Марьям Чентиевой – Зулай Магомедовна Магомаева, 1935 г. р., место рождения – г. Москва, с отличием училась в школе, в 1952 году вступила в комсомол, а в 1953 году стала членом ДОСААФ и профсоюзной организации. В 1954 году она закончила Алма-Атинскую школу № 55 им. В. П. Чкалова и в том же году поступила в Алма-Атинский педагогический институт иностранных языков, на факультет английского языка. В связи с тем, что Зулай Магомаева – студентка высшего учебного заведения, 26 февраля 1955 года она была освобождена с учёта спецпоселения. О снятии с учёта ей было объявлено под роспись 4 марта 1955 года .
Наконец 30 мая 1955 года со спецучёта были освобождены также Марьям и Залихан Чентиевы. Комендант ИК УМВД Алма-Атинской области старший лейтенант Алибеков, рассмотрев личное-учётное дело Чентиевой Марьям Джецовны, составил заключение, согласно которому: «Спецпоселенка Чентиева М. Д. является дочерью члена КПСС Чентиевой Зелихан Магомедовны, 1885 г. р., и в соответствии с указанием МВД СССР №86 от 10 мая 1955 г. Чентиева М. Д. подлежит освобождению из спецпоселения, а поэтому ПОЛАГАЛ БЫ: спецпоселенку Чентиеву Марьям Джецовну, 1917 г. р., освободить из спецпоселения, личное-учётное дело на неё сдать в 1 с/отдел МВД СССР, для хранения в архиве». О том, что она освобождена со спецучёта М. Д. Чентиевой было объявлено 1 июня 1955 года .
Окрылённая обретённой свободой, Марьям добилась ещё принятия решения Верховного Суда СССР от 19 мая 1956 года, согласно которому следственное дело от 1944 года в отношении неё было окончательно прекращено за недоказанностью обвинения. М.Д. Чентиева была реабилитирована. На основании решения суда о реабилитации Алма-Атинский обком коммунистической партии Казахстана 2 августа 1956 года по протоколу №18 восстановил её в партии . Вскоре Марьям Чентиева стала первой чеченкой, награждённой знаком «Отличник народного просвещения Казахской ССР» .
8 июня 1957 года Марьям Чентиева была включена в комиссию по организованному возвращению чеченцев и ингушей из Казахстана в восстановленную ЧИАССР . В июле 1957 года она уволилась с должности заведующей детским садом №66 в Алма-Ате и вернулась в Грозный. Здесь её пригласили на работу в качестве научного сотрудника Чечено-Ингушского научно-исследовательского института языка и литературы (ЧИНИИЯЛ). В ноябре 1958 года Марьям Чентиеву перевели на должность заведующей сектором литературы ЧИНИИЯЛ. В этой должности она стала углублённо изучать и развивать чеченский литературный язык. Хорошо владела чеченским и русским языком, слабо – английским и системой тюркских языков.
В 1958 году в Грозном тиражом 2000 экземпляров была издана одна из фундаментальных работ М. Д. Чентиевой «История чечено-ингушской письменности», в которой автор раскрыла все стороны развития вайнахского письма на основе сначала арабской графики, затем – латинизированной и, наконец, русской графики.
В 1960 году Марьям Чентиева в Грозном защитила диссертацию на соискание учёной степени кандидата филологических наук по теме «Звуковой состав чеченского литературного языка и история чечено-ингушской письменности». Таким образом, Марьям Чентиева стала первой чеченкой, получившей звание кандидата наук.
В том же 1960 году на основе кандидатской диссертации выходит новая книга Чентиевой по языкознанию под названием «Звуковой состав чеченского литературного языка и вопросы усовершенствования алфавита и орфографии». В 1967 году издаётся очередная её книга «Черты современника и проблемы чечено-ингушской художественной литературы».
С 1971 по 1991 год Марьям Чентиева проработала в должности заместителя директора по науке Чечено-Ингушского филиала Научно-исследовательского института национальных школ Министерства просвещения РСФСР. В эти годы она приложила много сил и труда в дело издания школьных учебников и методических пособий по преподаванию родного языка и литературы в нашей республике. Чентиева посвятила развитию чечено-ингушского образования всю свою жизнь .
Много горя и бед принесли семье Марьям Чентиевой лихие 90-е годы. Осенью 1994 года скончался её зять Альберт – муж Зулай Магомаевой. Начавшаяся зимой того же года война в Чечне лишила Чентиеву всего имущества. Кроме того, в августе 1996 года, во время боёв за Грозный, число жертв среди мирных жителей пополнилось именем убитого врача Гиви – любимого внука Марьям и единственного сына Зулай. Но на этом несчастья этой семьи не закончились – в конце 1999 года снова началась война. В ходе бомбёжек и артобстрелов Грозного всю зиму Марьям Чентиева и Зулай Магомаева вместе с соседями прятались в подвалах бывшего здания Азовского банка (улица Пушкина, дом 1). Несмотря на опасность и грохот канонады, они не желали покинуть город, в котором три года назад погиб их любимец Гиви. В январе-феврале 2000 года в центре Грозного, где проживала Чентиева, шли ожесточённые бои между федеральными войсками и ичкерийскими боевиками. В ходе этих столкновений 4 февраля 2000 года прятавшиеся в подвале мирные жители: русские, армяне, чеченцы и представители других национальностей, были расстреляны. Останки погибших долго лежали на месте преступления, затем были вывезены и преданы земле на окраине Грозного .
Так трагически оборвалась полная борьбы, страданий и подвигов жизнь восьмидесятипятилетней Марьям Джецовны Чентиевой– славной дочери чеченского народа, настоящего патриота своей Отчизны и великой труженицы. В своё время она была одной из самых красивых и умных девушек в нашей республике. Светлый образ мученицы Марьям Чентиевой никогда не погаснет в памяти современников и всех чеченцев. Эта глубоко эрудированная и прогрессивная чеченская женщина, вне всякого сомнения, останется одной из ярких жемчужин чеченского генофонда, на которую будут равняться будущие поколения наших красивых, умных и бесстрашных сестер.
