Наш рассказ – о сложной судьбе чеченца Юнуса Абдулшаидова, который участвовал в обороне Воронежа. В этой судьбе ярко отразилась драматичная история всех чеченцев в годы войны, ставших заложниками национальных репрессий «отца народов».
Случайная весть
Орденоносец Юнус Абдулшаидов, в 1942 году тяжело раненный под Воронежем, сейчас живет в своем родовом чеченском селе Согунты Ножай-Юртовского района. И, может быть, воронежцы никогда бы не узнали о защитнике своего города, если б не член областной чеченской общины Владимир Мачулин.
– Смотрю по телевидению праздничный репортаж о чеченских ветеранах. И вдруг слышу – Воронеж. Так я узнал, что в моей родной Чечне живет человек – защитник города, ставшего для меня второй родиной. Семью Абдулшаидова я нашел за три дня и сразу же поехал в их село, – рассказывает Владимир.
– Каждая такая моя поездка в Чечню – для меня событие. Сначала в Грозном я окунаюсь в воспоминания о детстве, о школьных годах, о друзьях. и в этот раз благодаря Юнусу Абдулшаидовичу все в точности повторилось. В Согунты я отправился уже с моими старейшими друзьями из Грозного. Мы вошли в скромный двор. Нас встретила дочь 93-летнего Юнуса и, как и подобает на Кавказе, сразу попросила сесть за накрытый стол. Через минуту к нам вышел сам Юнус. Я рассказал старику о цели нашего приезда, и в его глазах вдруг появилась озорная такая искорка. Но вспоминать про Воронеж он стал не сразу, – говорит Владимир.
С «небес» на землю
В далеком 1939 году в Согунты приехал офицер Красной Армии. После общения с ним Юнус принял решение стать военным и посвятить жизнь армейской службе. Благодаря этой встрече, а потом военным учениям совсем молодой чеченец через два года отправился на фронт уже в звании лейтенанта. Из Ростовского военного округа Абдулшаидова направляют на Украинский фронт под Киев.
– Он вспоминает, что в Киев кавказские призывники шли пешком. 150 километров под бомбежкой. Но после Киевского котла фронт стремительно двигался на восток, и кавказцев перебросили на оборону Воронежа. Сейчас Юнус вспоминает, что здесь, на южной оконечности города, в районе села Малышево, их с Кавказа оказалось восемнадцать человек – чеченцы, ингуши, карачаевцы, дагестанцы. Многие не знали русского языка вообще, могли как-то общаться только друг с другом. Психологически это, конечно, было очень тяжело. Бои шли жестокие. Только высунешь голову из окопа – сразу попадаешь под град фашистских пуль и снарядов. Два месяца он с боевыми товарищами держал здесь оборону Воронежа, а потом был тяжело ранен, – пересказывает Владимир свежие воспоминания Абдулшаидова.
Три месяца Юнус пролежал в госпитале под Воронежем, а на четвертый был переброшен на Ленинградский фронт. Здесь после новых продолжительных боев за освобождение Ленинграда его настигло самое тяжелое ранение – национального достоинства.
– Представьте себе молодого человека, никогда не покидавшего родного села в Чечне, но еще с 39-го года, после того знакомства с русским красноармейцем, горячо и навсегда полюбившего всю советскую родину. На фронтах он делился с однополчанами последним куском и не жалел жизни. И под Воронежем, и под Ленинградом. Награжден четырьмя орденами.
Унижение
А потом в 44-м году его, орденоносца, уже умевшего грамотно бить фашистов и настроенного дойти до Берлина, вдруг вместе с другими чеченцами унизительно снимают с фронта и депортируют в Казахстан. «Офицеры, которые приходили нас извещать об этом, опускали глаза. Один из них даже заплакал. Они-то хорошо понимали, насколько это решение жестоко в отношении нас, совсем молодых, уже проливших за родину немало крови. Они-то знали, что после этих боев для нас и Москва, и Ленинград, и Воронеж стали такими же родными, как и чеченские села. Сталинское решение о снятии чеченцев с фронта и депортации идеологически было мотивировано «антисоветским движением» в Карачаево-Черкесии в годы войны. Но случаев предательства на чеченской земле было не больше, чем среди других народов!
«Раньше, когда здоровье позволяло, я часто посещал эти города в сердце России. Но теперь годы берут свое. Просто хочу сказать тебе и всем воронежцам спасибо, что меня вспомнили. И что ты взял и приехал ко мне с друзьями», – так Юнус Абдулшаидович сказал мне напоследок.
– Он, оказывается, регулярно следит за новостями в нашем регионе. Я был удивлен, насколько он подробно и точно осведомлен обо всех событиях Воронежской области за последние десять лет! Попрощавшись, мы вышли из дома Юнуса Абдулшаидовича. Потом оглянулись – старец с грустью смотрел нам вслед, – рассказывает теперь Владимир.
Представить к награде
Сейчас именем Юнуса Абдулшаидовича Абдулшаидова названа улица в его родном селе. По словам Владимира Мачулина, Юнус после возвращения из Казахстана оказался единственным чеченцем в РСФСР, кому Минобороны выплатило компенсации на восстановление его дома. Помогли бережно сохраненные ордена. Другие чеченцы, узнав о своем снятии с фронта, сгоряча срывали добытые кровью боевые награды.
За оборону Ленинграда Юнус Абдулшаидов имеет награды от Ленинградской области, и губернатор каждый год направляет ему поздравления. Теперь члены областной чеченской общины намерены обратиться к воронежскому губернатору Александру Гусеву, чтобы устранить недоразумение – представить защитника города Юнуса Абдулшаидова к памятной воронежской награде.
– Такое событие будет иметь большое значение не только в жизни самого Юнуса, но и станет новым достойным шагом в укреплении межнационального мира в регионе, да и всей стране, – говорит Владимир Мачулин.
Ольга БРЕНЕР
В ТЕМУ: Многие чеченцы и ингуши воевали в составе Красной Армии. Примерно 9 тыс. чеченцев и ингушей находились на службе в частях РККА в момент начала войны, и еще 30-40 тыс. влились в ее ряды в течение двух лет войны. В обороне Брестской крепости участвовали 420 выходцев из Чечено-Ингушетии. Одним из защитников Брестской крепости был Магомед Узуев, которому в 1996 году посмертно было присвоено звание Героя Российской Федерации.
С 24 июня по 10 июля 1941 года более 17 тыс. жителей республики записались в народное ополчение. С ноября 1941 года в Грозном шло формирование 114-й Чечено-Ингушской кавалерийской дивизии. В дивизию записалось на 600 добровольцев больше, чем полагалось по штату. Однако завершить ее формирование не удалось: в начале 1942 года был издан секретный приказ о прекращении призыва чеченцев и ингушей в действующую армию и о ненаграждении отличившихся бойцов из их числа.
