ЧЕЧНЯ. Поговорили о соперничестве между общинами, войне наркоторговцев... Правда о событиях середины июня в бургундской столице совсем другая: вендетта подчиняется кодексу традиционной чести. И, возможно, результат темной манипуляции, вылупившейся некоторыми ′′ службами ".
Официальная версия зрелищных событий в Дижоне, вероятно, не правильная. Устная интерпретация французских властей и полиции, захваченная многими СМИ, кажется довольно далекой от остающейся тревожной реальности. Потому что эти столкновения середины июня в столице Бургундии не являются ни результатом ′′ между соперничающими сообществами ", ни результатом войны за контроль за оборотом наркотиков между призрачной ′′ чеченской мафией ′′ и торговцами североафриканского происхождения. Если исключить - пока - предположение о провокации или даже манипуляции, то эти столкновения кажутся кульминацией неоднократных конфликтов между чеченскими беженцами и наркодилерами, Магрибом или нет, в жилищных городах, где они почти не живут вместе.
Именно для того, чтобы отомстить за агрессию 16-летнего чеченского наркотика дилерами, десятки мужчин из чеченской общины пришли, с 12 по 15 июня, из всей Франции или соседей, вооруженные палки и железные решетки, в ′′ чувствительной зоне ′′ Грюсиля, в Дижоне. В ′′ почётной вендетте ", занимались тем, что больше похоже на демонстрацию силы, чем на реальную карательную экспедицию.
Действительно, из примерно двадцати человек, пострадавших за четыре дня чеченских репрессий, было только два тяжелых травматизма. И не из-за белых. Первый стал жертвой автомобильной аварии, которую он сам причинил. Что касается второго, то его застрелила пуля, выпущенная таинственным провокационным, неизвестным обеим сторонам конфликта. Эти вооруженные люди сразу же исчезли за рулем клио, который был найден сгоревшим в соседней деревне. Работа ′′ профи ". которая ходит слухи о манипуляции со стороны ′′ служб ".
Несмотря на то, что город Грёсиль является местом сделки, как показывают обыски (изъятый каннабис и героин), наркотики не являются причиной конфликта в Дижоне. Местный прокурор наконец-то его узнал. Это было довольно очевидно. Во-первых, потому что соперничество наркоторговцев не имеет дело с такими эффектными методами. Она относится к себе более сдержанно - и еще более кроваво, даже окончательно. Тогда потому что во Франции нет ′′ чеченской мафии не говоря уже о наркотиках.
Подавляющее большинство чеченской общины очень хорошо интегрировалось. Конечно, по хорошим источникам, есть некоторые молодые чеченцы, занимающиеся наркоторговлей. ′′ Но эти молодые люди вообще не соревнуются с дилерами Магриба. Наоборот: их наняли как ручной, так и как охранники ",-объясняет очень информированный источник.
Часто увлеченные боевыми видами спорта с раннего возраста, воспитанные в образовании, способствующем самообладанию, но грозные чеченцы, отличные в безопасности, правоохранительных органах и столкновениях. ′′ Чтобы напугать конкурирующих групп, некоторые магрибские дилеры даже предложили чеченцам заплатить за то, чтобы сказать, что они были на их стороне ", развлекаясь бывшим бойцом.
Но, большую часть времени, между чеченскими беженцами и агрессивными наркодилерами сильна напряженность. Очень строго, чеченские родители не ценят район преступников, которые скорее всего тренируют своих детей с правильного пути. Эта трения продолжается годами, а иногда обостряется. В последнее время в Труасе, Ницца, Тулузе, внезапно ухудшились: за последние полгода от пуль пострадали не менее шести чеченцев.
Тренировочный офицер, стал командиром войны в Чечне и окончательно превратился в здание с тех пор, как был беженцем во Франции, 40-летний Могамед, рассказывает, как несколько лет назад навел порядок в нескольких городах: " Нет проблем с Магрибом как таковым. Мы все мусульмане. С другой стороны, сильная напряженность, почти постоянная, с наркоторговцами, часто Магрибом, которые хотят навязать нам свой закон. Эти наркоторговцы хотят контролировать землю. Нас пытаются издеваться над нами, подать. И я даже не про приседания, неприятности и ущерб, который они наносят в городах, наши машины, которые иногда горят "
Вот и Могамед и его друзья застряли в неприятности. И с ними разговаривали. Когда маленькие забастовки сделки понимали, что на них имеют дело не с простыми ′′ маленькими белыми сдержанными или стеснительными, а настоящими бойцами, как заложенными, так и твердыми, они очень испугались. И спокойствие вернулось в города, объясняет Могамед: " Сегодня эти наркодилеры выросли, часто двигались дальше. Теперь мы хорошо ладим "
Бывший чеченский командир, ставший французским предпринимателем, указывает, что полиция разрешила им вмешаться в то время, даже поощряла наводить порядок в жарких кварталах.
Вся проблема Дижона здесь. ′′ Правильно, - говорит Асламбек чеченец, прибывший двадцать лет назад с первой волной, у нас нет рефлекса, чтобы вызвать полицию. Вот что надо было делать в Дижоне, а не самим справедливости. Мы действуем самостоятельно, потому что считаем, что наше дело правильным.
На протяжении всего XIX века чеченцы избегали тогдашней советской власти и решали свои дела в одиночку, по своим традициям. В ′′ Суфии и комиссар ′′ (Порог, 1986), написанном с великим историком Кавказа Шанталем Лемерсье-Келькеджеем Александром Беннигсеном, рассказывает, как, несмотря на семьдесят лет тоталитарного коммунистического режима, чеченцы всегда продолжали продолжать исполняют свое правосудие в тайных судах параллельно судебной системе Советского Союза С таким же успехом можно сказать, что не через несколько лет во Франции чеченцы вдруг бросят свои традиции.
Однако, поскольку их кодекс чести, высшая ценность, заставляет их уважать законы тех, кто дает им гостеприимство, лидеры общины поощряют беженцев во Франции обращаться к полиции, а не расчеты. то же самое. Проблема в том, что, часто, в бедных городах шестигранника, полиция ничего не решает. Во время событий в Дижоне правоохранительные органы давно инертны. ′′ Они не приходят и иногда даже не хотят записывать жалобы. Они просто работают на официальной основе ",-рассказывает молодой чеченец, который живет в парижском районе. Представитель Собрания Европы Шамиль Албаков объясняет: " Надо оставаться в правовой базе, но эта не работает или работает хорошо. Так раз полиция не защищает нас от преступников, мы защищаемся "
"Хочу указать",-добавляет он, что в деле Дижона были задержанные чеченцы, но с другой стороны нет ареста ".
Беспокоясь, что недавняя серия вооруженных нападений, которые они перенесли, станут провокациями, заставляющими их вооружаться - с целью создания широкомасштабного вооруженного конфликта - чеченцы, которые считают себя очень несправедливо обвиненными, кусают тормоз. Говорят, что готовы отказаться от ′′ утра ", мести своего кодекса чести. Но не сдавать свою свободу перед лицом торговцев. Чеченцы не приветствуют друг друга говоря ′′ листья рынка ". Да войдет с вами свобода ".
