Происходящие в мире глобальные процессы указывают на очень интересную и примечательную тенденцию, непосредственно связанную с интересами супердержав по отношению к Кавказскому региону. Исходя из того, что в политических и научных кругах основную поддержку получила теория, в соответствии с которой центры мирового влияния и экспортируемые ими геополитические проекты превращаются в область «конкуренции» Запада (неомондиализм, неоатлантизм), России (неоевразийство) и исламского мира (исламский интегризм, исламский мондиализм), - очень важно хотя бы в общих чертах определить роль и место, которое отводится в будущем Кавказу в международных отношениях.Неоевразийство имеет особое отношение к Кавказу и в особенности к Южному Кавказу, что обусловлено его геополитическим положением и возможностью реализации заветной мечты неоевразийцев - выход к «теплым морям».
Потеря или установление, или соответственно, усиление или ослабление контроля Запада над Евразией в зоне Кавказа и Средней Азии может привести к объединению нескольких суперсил против мондиалистского мира (западной гегемонии), или, наоборот, к их разобщению и изоляции. Исходя из этого, США (с помощью своих геополитических проектов) всеми силами стараются установить в этой зоне контроль и политическое влияние, дабы помешать евразийцам, европейским мондиалистам и исламским интегристам с помощью Кавказа и Средней Азии объединиться между собой. В ближайшем будущем еще больше усилится стремление США и стран Евросоюза (в некоторой степени и Японии) к окончательному укреплению на Кавказе и в регионе Центральной Азии.
Фактор нефти - одно из важнейших средств для достижения этой цели.
Однако, это вовсе не означает, что Кавказ и Центральная Азия полностью интегрируют с западным миром, т. к., представляя собой переходную буферную зону, они станут и центром интересов мировых суперсил и, более того, приобретут значение ориентированного на Запад ареала.
Ситуация в Кавказском регионе стала более драматичной и менее прогнозируемой - появилась опасность исламского фундаментализма, который до недавнего времени шел от образовавшегося и распространившегося в странах Персидского залива и Среднего Востока радикального сектантского направления сунитского толка (в том числе ваххабистская дилемма), а теперь непосредственно связан с экстремистской группировкой «Исламское государство».
Сложившаяся в последнее время ситуация на Кавказе резко выделяет противопоставление сил двух полюсов, которое вошло в напряженную и переходную фазу. С одной стороны активизация российского блока и, с другой стороны, рост включения Запада в региональные процессы, предвещает ускорение военно-политических событий в Грузии, Армении, Азербайджане и на Северном Кавказе.
На сегодняшний день сложившаяся на Кавказе ситуация характеризуется значительными признаками, которые способствуют в ее ареале столкновению и скрытой борьбе интересов проектов неоевразийского исламистского интегризма (в отличии от классических исламистских проектов) и, параллельно с этим, соперничеству неоатлантизма, а в некоторых случаях и приспособлению (по фазам развития цикла Иммануила Валлерстайна). На данном этапе указанные геополитические «игры» в основном обладают «зримыми» политическими факторамии и имеют всего лишь «микроэффектный» характер, что предвещает осуществление «игр» глобальных геополитических проектов.
Их можно выделить следующим образом:
1. резкая поляризация стран Южного Кавказа в различные блоки;
2. рост значимости военных компонентов в региональном процессе;
3. признание Западом и НАТО стратегического значения Черного моря Грузии;
4. эффективная работа нефтепроводов и газопроводов, т. е. перспективность экономического развития в регионе;
5. неналаженность очагов конфликта и исходящая от них потенциальная опасность.
Место Российской Федерации как объекта, осуществляющего неоевразийские геополитические проекты в Кавказском регионе велико, т. к. почти половина Кавказа (Северный Кавказ) находится в ее составе. Поэтому неудивителен стратегический интерес России к событиям этого региона, катализатором которых, в некоторых случаях, она сама же и является.
Неоевразийский геополитический проект и Кавказ
Неоевразийство имеет особое отношение к Кавказу и в особенности к Южному Кавказу, что обусловлено его геополитическим положением и возможностью реализации заветной мечты неоевразийцев - выход к «теплым морям». Особенно интересен тот факт, что неоевразийцы считают Южный Кавказ «российской внутренней геополитической зоной». В частности, по высказыванию лидера неоевразийцев Александра Дугина: «Кавказ - самая слабая точка русского геополитического пространства, и не случайно, что именно эта территория стала ареной беспощадных военных действий между Хартлендом и Римлендом. Контроль над Кавказом открывает путь к «теплым морям», и поэтому каждый, даже самый незначительный перенос границы в южном или северном направлении для континентальной силы, телурократии означает существенную победу (или поражение)».
На Кавказе выделяются четыре горизонтальные зоны: прилегающий к Кавказу юг России, северно-кавказские нагорные местности, собственно Кавказ - Грузия, Армения, Азербайджан и, наконец, географически примкнутые к Кавказу северные провинции Ирана и Турции. Расположение указанных регионов по горизонтали обусловлено Кавказским рельефом. Горная часть Кавказа в основном также расположена горизонтально. Вместо природного расположения ландшафта стран, Кавказский неоевразийский проект предусматривает значительную реструктуризацию региона, которая явно опирается на вертикальные союзы. С этой целью, в первую очередь, в южной части России найдутся три опорные точки: Ростов-на-Дону, Волгогорад и Астрахань, которые представляют т. н. «Хазарский треугольник». Впоследствии кавказская геополитика построится именно на этом «треугольнике», хотя он резко меняет вид и из горизонтального разделение районов переходит в вертикальную.
После выхода «Хазарского треугольника», который тесно связан с центром, с Москвой, вектор интеграции радикально меняет направление. Весь Северный Кавказ и все, что расположено южнее него, должно подчиниться только меридианской ориентации. Стратегические центры «Хазарского треугольника» свои независимые цепи расположат строго к югу. Из Ростова через Краснодар и Майкоп к Сухуми и Батуми; через Ставрополь, Кисловодск, Нальчик и Владикавказ - в Цхинвали и Тбилиси, а из Астрахани - в Махачкалу.
Во время вертикального разделения районов основным требованием является пресечение всех горизонтальных связей. Например, между Чечней и Дагестаном, или между Чечней и Ингушетией. После того, как путь к Каспию для чеченцев надежно закроется, они смогут воспользоваться вертикальным союзом. По мнению неоевразийцев, «если Чечне оставить лишь расположенную южнее от нее Грузию, она станет геополитически контролируемой со всех сторон и управление над ней станет возможным со стороны православной Грузии».
К Грузии надо привязать частично Дагестан и Ингушетию, что приведет к созданию северно-кавказской зоны, которая хоть и будет хорошо развита экономически, но стратегически полностью подчинится контролю Москвы. В то же самое время этот регион будет ориентирован по-евразийски. Неоевразийство предусматривает отказ от существующих по сей день на Кавказе модели национальных образований «нация-государство», а также строго фиксированного административного образования с постоянными границами и государственными структурами.
«Новый геополитический порядок Кавказа», по неоевразийскому осмыслению, с существующей модели полного союза политических реальностей должен перейти на центро-периферийную систему с таким условием, чтобы периферийная структура определялась не политически, а этно-культурно. Осуществление этого плана возможно созданием «Кавказской Федерации», которая в содержит себе как существующие в Южном Кавказе образования, так и внутрирусское автономное объединение.
Особенную геополитическую роль на Кавказе играет Армения, которая традиционно является союзницей России. Особенно важно создание сухопутного коридора, который решит все проблемы на Кавказе и надежно свяжет Армению с «Хазарским треугольником».
Неоатлантический геополитический проект и Кавказ
Подход неатлантистов к региональной геополитике, исходя из теории постулатов проектов Сэмюэля Хантингтона, - введение феномена цивилизаций, который постепенно изменяет понятие «нации-государства», очень важен по отношению к геополитическим регионам и географическим зонам. Деление цивилизаций по Хантингтону выглядит предположительно так: Западная; Славяно-православная; Конфуцианская (китайская); Японская; Исламская; Индусская; Латиноамериканская; Африканская, - и дает новый импульс развитию геополитической фиксации.
Исходя из своей динамичности, которая носит принципиально экстенсивный характер, цивилизации соответствуют склонным к конфликтности единениям. Они менее подготовлены к решению проблем приспособления и адаптации их ценностей. Хантингтонский подход, который в первую очередь предусматривает геокультурные интересы западных цивилизаций (геокультурных, т. к. феномен «цивилизации» непосредственно связан с культурными ценностями и только после этого с политическим, экономическим, социальным и т. д.), подразумевает введение конкретного тезиса: The West and The Rest (Запад и остальной мир). Реально осуществляется усиление монопольного центризма, который, в первую очередь, будет иметь культурологическую доминантность и выражение (эффекты кока-колы, Бродвея и Макдональдса). Как раз с их помощью осуществляется экспансионизм Запада по отношению к остальному миру.
Фактически неоатлантисты стараются возродить в геополитическом плане такое геополитическое течение, каким был изоляционализм, доминирующий в США до 1917 года. Изоляционализм подразумевает невмешательство Запада (конкретно США) в дела других цивилизаций и, в тоже самое время, обеспечение защиты их экспансий. Модель планетарного развития основана именно на распределении новых геосоциальных пространств. По Хантингтону «разлом линий между цивилизациями является предпосылкой будущих столкновений фронтовых линий».
Именно таким «разломом линий» является Кавказский регион, который уже по культурологическим парадигмам представляет собой зону противопоставления православно-славянской и исламской цивилизаций. Неоатлантисты, которые (по формуле Сола Коэна) считают геостратегическим ареалом «треугольник» геосоциального пространства, Грузию и Армению рассматривают как неотъемлемую часть православно-славянской цивилизации (в основном с учетом религиозных и исторических факторов: принципы единой веры, пребывание в течении веков в составе одной мощной империи, признание франка-лингуа и т. д.), а Азербайджан входит в состав исламской цивилизации, в особенности с учетом фактора десекуляризации.
Т. е. Кавказ как бы «разрывается» на две части и в контурах будущих геополитических порядков не является единым интегрическим пространством. И все же для неоатлантистов Кавказ занимает значительное место уже по причине того, что находится на стыке двух фронтов цивилизаций. Если учесть, что 11 сентября 2001 года, по модели неотлантистов произошло нападение исламской цивилизации на западную цивилизацию, а до того исламисты православной цивилизации объявили священную войну - джихад, тогда Кавказский регион выполняет очень значительные функции.
После основания международной антитеррористической коалиции реально произошло объединение западной и православной цивилизаций против исламской цивилизации, началась продолжительная фаза геосоциальных столкновений. С помощью Кавказского региона геосоциальная «антитеррористическая» коалиция старается проникнуть в «треугольник» исламской цивилизации следующими векторными линиями и вызвать ее разрозненность.
