Заметки о Хурритах

В конце XVI века до н. э. усилившийся Египет обращает свои взоры на восток. Впервые в истории этой древней страны египетская армия под командованием Тутмоса I достигает берегов Евфрата, однако митаннийские войска успешно отразили это вторжение. Война египтян и митаннийцев шла с переменным успехом целых сто лет и, наконец, между двумя державами установился мир, скрепленный браком фараона Тутмоса IV с митаннийской принцессой, дочерью царя Артадамы. Заключение этого мира объясняется тем, что к тому времени опять усилилась Хеттская держава (в ее армии, кстати, находилось немало этнических хурритов), представлявшая собой угрозу как для Митанни, так и для Египта.

В последующем происходит целая серия войн Хеттского царства с Митанни, в котором начинаются внутренние неурядицы и династические распри. Тем не менее, митаннийский царь Тушратта, опираясь на дружбу с Египтом (дочь Тушратты Таду-Хеба вышла замуж за египетского фараона Аменхотепа IV и теперь ее знают во всем мире под именем царицы Нефертити), справился с Хеттской угрозой и сохранил могущество своей страны. Интересно отметить, что, по мнению целого ряда историков, именно принцесса Нефертити (это имя на египетском означает «идет красавица») склонила своего супруга-фараона к религиозным реформам, итогом которых стало введение в Египте монотеистического солярного культа Атона. Сам фараон принял новое имя Эхнатон – «угодный Атону».

После смерти Тушратты начинается самый драматичный период в истории Митанни. Оттеснив от власти сына Тушратты Шаттивасу, на царский престол вступает престарелый и больной брат Тушратты Артадама II, давний его соперник. Но фактически страной правит сын Артадамы Шуттарна. В династические интриги вмешиваются хетты, а также хурриты из царства Алзи (долина реки Арацани, современная Мурадсу на Армянском нагорье). Помимо них, определенное влияние на событие в Митанни оказывает царство Ашшур (Ассирия), все еще находящееся в вассальной зависимости от хурритских царей.

Заключив под стражу большую группу знати – сторонников умершего Тушратты, Шуттарна, сын Артадамы II, пытается переслать их для заключения в Ашшур, но ассирийцы предпочитают пока не вмешиваться активно в митаннийские распри ввиду неопределенности ситуации. Тогда Шуттарна приказал казнить арестантов. Положение остальных сторонников династии Тушаратты было трагическим – хетты открыто поддерживали Артадаму, который в знак благодарности позволял им хозяйничать в сирийских провинциях Митанни.

Сын Тушратты Шаттиваса, законный наследник митаннийского престола, спасаясь от начавшихся репрессий со стороны узурпаторов, собрал своих сторонников и вместе с ними, на двухстах боевых колесницах, тайно бежал в хурритскую Аррапху, надеясь на поддержку. Но жители Аррапхи, подчинившись категорическому ультиматуму Артадамы и его сына Шуттарны, отказались помочь опальному принцу и тот отправился к касситам, давним союзникам хеттов и, соответственно, врагов хурритов. Из последующих событий становится ясно, что касситы ложными посулами заманили Шаттивасу в ловушку.

Злоключения брата Нефертити продолжались – касситский царь вероломно напал на людей Шаттивасы, когда они устроили привал неподалеку от границ его страны. Произошла жестокая схватка, в итоге которой почти все хурриты были убиты. Однако они ценой своих жизней спасли принца и дали ему возможность спастись. И, в сопровождении всего двоих воинов-телохранителей, на одной единственной колеснице, не имея даже сменной одежды, Шаттиваса прибыл к хеттам – своим заклятым врагам. И тут ситуация изменилась почти как в сказке: хетты встретили беглеца по-царски, хеттский владыка Суппилулиума выдал за него замуж свою дочь и предоставил в его полное распоряжение многочисленное войско во главе со своим сыном.

Шаттиваса двинулся в сторону Митанни. Высланные навстречу Шаттивасе митаннийские войска переходили на сторону законного наследника трона, не желая проливать кровь за узурпаторов. Наконец, перед стенами Вашшуканне произошла битва хеттской армии с преданными Артадаме войсками. Шаттиваса одержал решительную победу и с триумфом вступил в столицу страны. Победив, царевич проявил редкое по тем временам великодушие – он не только не казнил своего вероломного дядю, который к тому времени был очень стар, но и оставил его на троне, и принял царскую власть лишь после его смерти.

Между тем, итогом всей этой романтичной истории явилось то, что царство Митанни потеряло свое былое могущество – на западе возобладали хетты, на востоке поднялась Ассирия, прежде до крайности утесненная хурритами. События, описанные выше, произошли в 1359-1360 годах до н. э., а через сто лет усилившаяся Ассирия завоевала Митанни и владела ею вплоть до своей собственной гибели. Падение Митанни возвестило рождение новой сверхдержавы Древнего Востока – Ассирии.

V.

Мы видели, что политическое влияние хурритов на древнем Ближнем Востоке было весьма значительным. В разное время они завоевывали и им подчинялись практически все великие государства древнего мира – Египет, Хеттия, Ассирия, Вавилон и даже Шумер. Естественно, что народ, обладавший такой активностью, не мог не оказать на своих соседей и культурного влияния. И теперь мы вкратце остановимся на этом вопросе.

Культура хурритов важна для нас и как совокупность признаков, по которым мы можем дополнительно (к языковым сопоставлениям) обосновать их родство с вайнахами.

Хурриты, как уже отмечалось, изначально были горцами. Жили они в многоярусных каменных башнях (называвшихся бургана – название, удивительно созвучное германскому термину «бург» – крепость, замок ). На нижних этажах башен содержался домашний скот. Такие же башни до сих пор широко распространены и на Центральном Кавказе. Специалисты единодушно отмечают, что очагом зарождения кавказской башенной культуры являлась страна вайнахов, которую до сих пор часто называют «страной башен». По мнению ряда ученых, в частности, И. М. Дьяконова, хурритские башни типологически и функционально весьма близки к вайнахским.

Широкое распространение хурритов по всему древнему Ближнему Востоку привело к тому, что в III – II тысяч. до н. э. они оказались соседями многих народов и племен, находившихся на различных ступенях цивилизованности. Соответственно, различались между собой и отдельные группы хурритов, разбросанные на обширных территориях Сирии, Палестины, Анатолии, Междуречья, Армянского и Иранского нагорий, Кавказа и Европы (Кипр, Сардиния, Италия и т. д.). Некоторые из этих групп сложились в самостоятельные этносы, чье происхождение от хурритов доказывается лишь тщательными историко-лингвистическими изысканиями (например, этруски), некоторые смешались с индоевропейскими (хетты и лувийцы) и семитскими (ассирийцы) народами, утеряв свой язык, но привнеся в культуру этих народов отчетливо различимый отпечаток своей этнической индивидуальности.

Влияние хурритов явственно обнаруживается еще в древнейших месопотамских цивилизациях, в частности, в шумерской (период III династии Ура). В большинстве случаев шумеры заимствовали у хурритов тексты с заклинаниями против различных несчастий, приемы гадания и магию. Интересно, что хуррито-урартское слово пал – «знать», «ведать» имело в древности такое значение, как и современное вайнахское пал – «гадание» и производное от этого слова « пел-хо » – «маг», «чародей».

Жители Шумера и Аккада переняли от хурритов немало терминов культурно- хозяйственного значения. К примеру, хурритское слово « аццами », что значит «жрец», попало в шумерский язык в виде « ацу » – «жрец». Это слово сохранилось и в вайнахском: ц1у – «языческое божество». Хурритское « зид » - «женщина» и аккадское « зидури » в том же значении сохранилось в вайнахском зуд – «женщина», зудари – «женщины». Хурритское « каккари » и аккадское « каккару » в значении «лепешка, хлеб», возможно, сохранилось в вайнахском хьаккхар – «тесто». Хурритское « чари » – кольчуга» и аккадское « ширийам » в том же значении сопоставляются с вайнахским словом ч1ор ( чкъор ) – «скорлупа, кора». Хурритское « хуради » – «воин» почти без всяких фонетических и семантических изменений попало в аккадский словарь (« хураду » - «воин»).

Это не все. Шумерское слово « ансе » - «лошадь», «осел» заимствовано из хурритского « эсе» – «лошадь». Особенно много заимствовано из хурритского языка растительных терминов. Хурритское амурд – аккадское амурдину – барбарис (сравните с вайнахским муьрг – «калина»); хурритское хинцори – шумерское хасхур – «яблоня» (сравните с вайнахским хьамц – мушмула); хурритское таскар – аккадское таскаринну – бук (сравните с бацбийским стагар и чеченским стайр – платан); хурритское сенн – аккадское шеннуру – слива; хурритское зилумба – шумерское зулумма – финик (сравните с чеченским ц1олам – заросли, кустарник); хурритское асу – аккадское асуху – ель (сравните с чеченским 1аса – палка, посох); хурритское цар – аккадское царцару – роща (сравните с чеченским сара – прут, ветка); хурритское кири ( кирийанне ) – аккадское кирийанне – сосновая шишка; хурритское канаги – аккадское канагитхи – мастика, смола; хурритское карахи – аккадское карапху – поле под паром и т. д.

Все эти и многие другие заимствования свидетельствуют о том, что хурриты не только являлись древнейшим народом Ближнего Востока и Кавказа, но и не уступали в культурном отношении своим цивилизованным южным соседям в Междуречье. В контексте культурного влияния хурритов на своих соседей особого внимания заслуживает этимология имени главного божества вавилонского пантеона Мардука , почитание которого уходит вглубь времен, в эпоху III династии шумерского Ура (XXII век до н. э.). Исследователи подразделяют имя этого божества на две части – мар и дуку . При этом Мар - Дуку переводится как «сын Дуку».

Однако в языке вавилонян, насколько нам известно, отсутствует слово мар в значении «сын». Зато это слово хорошо известно в хурритском, где оно обозначает «знатный человек», «мужчина». Что касается слова « дуку », то им шумеры называли «священный холм», «жилище богов». По-вайнахски дукъ – «горный хребет». Это слово не найдено пока в хурритских текстах, но если вспомнить, что из всего богатейшего хуррито-урартского языка нам известно всего несколько сотен слов, то нельзя исключить наличие в нем и этого слова в отмеченном значении. Подобное предложение основано на наличии многочисленных хуррито-урартских топонимов с корнем « дук » ( дуку ) в горах Иранского и Армянского нагорий и Малого Кавказа. Поэтому не исключено, что теоним Мар-Дук имеет хурритское происхождение и означает не «сын Дуку», а «человек Дуку», «человек священной горы, обители богов».

Хасан Бакаев, историк, Газета «Чеченец», №8(13), 1997 г. 

Вернуться в начало

checheninfo.ru